Ознакомительная версия.
Это, безусловно, был новый успех и новое достижение, своего рода звездный час. За относительно короткий временной путь, с конца 1905 года, Гучкову (вместе с соратниками) удалось организовать партию, расширить сеть отделов партии практически по всей стране, прочно обосновать фракции депутатов в Государственной Думе и самому стать ее председателем. Пост председателя Государственной Думы давал ему возможность прямого доклада государю. Разумеется, это был очень важный личностный ресурс, на который Александр Гучков серьезно рассчитывал230.
По случаю избрания А. И. Гучкова председателем Государственной Думы 15 марта был дан торжественный обед. На обеде присутствовали около сотни депутатов. Было сказано много речей и хвалебных слов в адрес нового председателя. Так, в частности М. Родзянко сказал: «Мы все знаем, что вы не только горячий, но и жгучий патриот…» Закончил он свою речь громким кличем: «Да здравствует на многие и долгие годы глубокоуважаемый и горячо любимый А. И. Гучков».
Следующий оратор, депутат Капустин поднял свой бокал за А. И. Гучкова, оставшегося трезвым среди опьяненной толпы в 1905 году, когда лишь немногие трезвенники указывали, что вперед надо идти, не теряя самообладания. Еще один оратор, депутат от крестьян Спирин, заявил, что имя Гучкова останется навсегда в их сердцах. Вдоволь наслушавшись всей правды о себе, Александр Иванович поднял тост за процветание фракции. На этом и порешили. В заключение, сфотографировавшись общей группой, довольные собой и своими политическими успехами, с миром разошлись231.
С. Ольденбург так оценивал данную ситуацию: «Повидимому, А. И. Гучков при помощи высочайших докладов желал получить возможность влиять в желательном для него направлении на самого государя. Это оказалось роковой ошибкой…» И далее он же продолжал: «…Государь угадал (или приписал Гучкову) такое намерение; он кроме того, считал, что Гучков стремится обходным путём урезать царскую власть; и на первом же приёме, 9 марта, отступив от своей обычной приветливой манеры, встретил крайне холодно нового председателя Думы, открыто показав ему своё недоверие…»232
Как бы там ни было, но главный орган октябристов «Голос Москвы» с восторгом извещал читателей, что «председатель Государственной Думы… имел счастье представляться в большом царскосельском дворце Его Императорскому Величеству и доложить о результатах работы Государственной Думы… Высочайшая аудиенция длилась 50 минут…»233
Но этот ресурс Гучков не собирался использовать сугубо в личных целях. Оставаясь человеком принципиальным, он планировал использовать его в интересах дела, как он его понимал. У него в то время еще были сильные иллюзии, что он сможет без посредников донести до государя всю правду, какой бы горькой она ни была. Он не собирался врать и лицемерить, он собирался говорить правду. В душе была надежда, что его услышат.
«Я поставил себе задачей, когда я шел в Председатели Государственной Думы, доводить до сведения государя всё то, о чём другие не решаются говорить. Я сказал государю: …Вы простите, Ваше величество, но я сделал своей специальностью говорить Вам только тяжелые вещи. Я знаю, что Вы окружены людьми, которые сообщают Вам только приятное, так уж сохраните за мной эту монополию говорить Вам только неприятное…»234, – вспоминал сам Александр Иванович.
Это был личностно смелый поступок – говорить неприятные вещи государю. Но по-другому он не мог поступить. Руководитель думской канцелярии в течение 11 лет Я. В. Глинка в своих воспоминаниях довольно высоко оценивал деятельность А. И. Гучкова как председателя Государственной Думы. В частности, тот факт, что Гучков, как председательствующий на сессиях, не дает говорить лишнего, удивительно схватывает суть дела и никогда не отклоняется в сторону. Он смело поменял традиции бывших председателей Думы приглашать на переговоры министров к себе в кабинет. Гучков же постоянно сам их посещал в министерском павильоне. Далее он вспоминал, что вскоре после избрания Гучкова председателем «правые», по инициативе депутата Маркова-второго, начали его травлю. Они не могли ему простить, что однажды Александр Иванович в своей речи в Государственной Думе обозвал их «барчуками» и, конечно же, никак не могли простить его купеческого происхождения. Порой во время заседания сессии во время экстравагантных выходок коллегдепутатов он дипломатично делал вид, что ничего не замечает. Так, на первом заседании после вторичного избрания председателем в ноябре 1910 года депутат В. Пуришкевич позволил себе обозвать русских общественных деятелей и интеллигенцию сволочью. Гучков замечания не сделал. После того, как в 1912 году Гучков не избрался в состав IV Государственной Думы, Я. Глинка в своем дневнике сделал запись: «Ряды октябристов сильно поредели, между ними нет Гучкова, Лерхе. По этому поводу одна газета замечает: «Октябристы потеряли голову и ноги»235.
В марте 1911 года Гучков направляет письмо Столыпину П. А. «Рескрипт на имя Морского министра произвел на меня, да и на всех тех членов Государственной Думы, а [это приходится] говорить, чрезвычайно тяжёлое впечатление…
Первая половина совершенно обеляет ведомство: злоупотребление даже нельзя подозревать, а непорядки устраняются самим ведомством, единственная чёрная точка – это задержка в кредитах со стороны законодательных учреждений, раз кредиты будут ассигнованы, всё пойдет прекрасно…
Перечень вопросов (в списке, указанные министром) не даёт надежды на возможности коренного обновления Ведомства и его порядков. Картина, набросанная в рескрипте, … не отвечает действительности…
Я не могу отделаться от впечатления, что интересы флота и России приносятся в жертву заботам об охране доброго имени ведомства и самолюбия его руководителей…
…Я лично подам свой голос… но при этих новых условиях я должен признать себя совершенно бессильным оказать какое-либо влияние на этих строптивых и колеблющихся, которые составляют большинство.
Поверьте, Петр Аркадьевич, и убедите тех, кто Вам верит и кто должен это знать, что нет более злых врагов воссоздания нашего флота, как те лица, которые нынче сидят во главе Морского ведомства.
Примите уверения в глубоком уважении и преданности. 2 марта 1911 г. Гучков»236.
Председателем Государственной Думы Гучков пробыл недолго. После размолвки со Столыпиным по «идейным» соображениям Гучков подал в отставку. Суть конфликта заключалась в том, что Дума приняла Закон о земстве в западных губерниях, но в Государственном совете данное положение было отвергнуто. Столыпин добивается от Николая II права на три дня отсрочить заседание Государственной Думы, в этом случае правительство получает право действовать на основании ст. 87 (т. е. без согласия Думы и Госсовета).
Распустив Думу и Госсовет, временно издается Закон в том виде, как он был принят Государственной Думой – против воли Государственного совета. Несмотря на то, что Столыпин исходил из благих целей и сделал он так, как хотела Государственная Дума, Гучков был возмущен самим подходом, т. к. создавался прецедент в борьбе с законодательными учреждениями вообще. Александр Гучков посчитал это недостойным, поскольку это может стать постоянным манёвром. Если Дума разошлась с Государственным советом, необходимо было создать согласительную комиссию и решить все разногласия.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Наше время. 1862. 16 октября. №222.
Наше время. 1862. 17 октября. №223.
Наше время. 1862. 19 октября. №225.
4Московские губернские ведомости. 1862. 20 октября. №42.
Наше время. 1862. 14 октября. №221.
Центральный государственный архив города Москвы (ЦГАМ). Ф. 179. Оп. 1 Д. 198. Л. 2.
Последние новости. Париж. 1936. 18 февраля. №5444; Купечество Москвы. История. Традиции. Судьбы. М., 2008. С. 290—291.
Слово правды. 1896. 1 января. №1.
Газета А. Гатцука. 1879. 1 сентября. №35.
Газета А. Гатцука. 1878. 22 сентября. №37.
Ознакомительная версия.
